85 лет тому назад на тамбовской земле появился на свет черноволосый мальчик по имени Иван. Окружающие его сельские жители в этом рождении ничего необычного не заметили, удивление к ним пришло позже. Кто-то вспомнил пророческие слова деревенской повитухи о необычной судьбе родившегося ребенка. Уже в младенчестве у него умерла родная мать, и отец привел в дом мачеху. Спрос с Вани стал намного строже, чем с других детей. С тех пор и до конца жизни труд стал постоянным спутником Ивана Григорьевича Мишина. Зачастую непосильная для сельского паренька работа сменялась возможностью рисовать на обрывках бумаги, обломках досок, старой штукатурке. Наивные и робкие рисунки уже тогда удивляли видевших их, располагали душевной добротой к маленькому автору. В те времена он услышал и запомнил до конца жизни слова доброй женщины, которую с теплотой называл «тетя Поля»: «Даны тебе, Ваня, способности свыше и не будет тебе большего несчастья, если ты их загубишь праздностью».
Иногда мне слышится голос этой простой крестьянской женщины — настолько образно мог рассказывать о своей жизни Иван Григорьевич. Живыми были его рассказы о встречах с различными людьми, их судьбах, взаимоотношениях. Он помнил имена, привычки, внешность, интересы. Говорил, как и рисовал: образно, сочно, красочно.
В тяжелые годы войны трудился во имя победы на военном заводе. Считал, что праздничный салют отмечает самоотверженность цеховых рабочих, в том числе пацанов-подростков, его ровесников, тащивших непосильный груз военных заказов. Рассказывал, как был замечен за рисованием заводскими художниками-фронтовиками. Они оценили способности паренька, взяли над ним шефство. Каждый хотел передать ему свои знания и навыки. Это были первые уроки профессионализма. С большой благодарностью он потом вспоминал каждого из них. Это были разные и интересные люди, по-разному видевшие себя в живописи и графике, владевшие различной техникой выполнения творческих задач. Но все они были беззаветно преданы искусству и считали своим долгом направить трудолюбивого парня по верному пути.
Впереди его ждала служба в армии, учеба в Елецком художественном училище. Елец стал ему родным городом настолько, что называл он себя ельчанином, родившимся на тамбовщине. В нашем городе они нашли друг друга с Зоей Владимировной, их семья стала многодетной, а дочери-красавицы — ее украшением.
Все, знавшие художника, обращали внимание на его непоказную деликатность общения, ненавязчивость даже в горячих спорах о жизни, духовности, искусстве. Он был начитан, эрудирован, имел твердые моральные принципы. Никогда не обрывал собеседника, давал возможность каждому более полно высказать свое мнение. Многие, вначале просто знакомые, становились его единомышленниками и добрыми друзьями. Как истинно русского художника его ценили и наши знаменитые земляки — Т. Н. Хренников, Н. Н. Жуков, В. С. Сорокин, ельчане — Герои Советского Союза, позировавшие для музейных портретов. Студенты Елецкого училища искусств, в котором Иван Григорьевич преподавал до самых последних дней жизни, могли почерпнуть на его занятиях вместе с теорией и советы из богатой практики разных видов творчества. Он учил и сам постоянно учился. Освоил известные в то время технику, приемы, технологию живописи, графики, различных прикладных видов искусства. При нем впервые в Ельце стала развиваться на научном уровне реставрация картин, икон, скульптуры, изделий народного творчества. Будучи уже много лет членом Союза художников СССР, не посчитал зазорным стать учеником опытного реставратора. Они с первых минут общения стали творчески дружны — преподаватель Мишин и реставратор высшей категории преподаватель училища А. С. Туголуков. Уже через год Иван Григорьевич мог консультировать по отдельным видам древнерусской живописи, характерной для Ельца. Думаю, будь судьба благосклонней к нему, и доживи он до нынешних дней — непременно стал бы мастером современных видов художественного творчества, особенно цифровой живописи, реставрации, технологии использования новейших материалов.
В свое время Мишин стал искренним сподвижником елецких энтузиастов создания клуба самодеятельных художников «Родник». У истоков этого объединения мы помним энергичную заведующую городским отделом культуры Зою Николаевну Антипину и профессионального художника-фронтовика Георгия Михайловича Лашина. Настоящие профессионалы не чуждались «самодеятелей». Тогда от любого члена Союза художников им можно было рассчитывать на профессиональный совет, помощь в материалах и уроках техники живописи. Все были солидарны в том, что нет деления искусства на самодеятельное и профессиональное, что оно едино для всех. Для И. Г. Мишина это суждение было принципиальным, и он всегда с сожалением созерцал моложавых выскочек. Такое отношение к искусству характерно и для всех учившихся у него. Доброй памятью о замечательном талантливом и разноплановом художнике стало собрание творческих работ Ивана Григорьевича, созданное его другом — Виктором Митрофановичем Кузубовым. Ельчане и гости города имели возможность ознакомиться с ними после открытия выставки в ноябре в художественном отделе городского краеведческого музея.
Олег СЛАДКОВ.